"Куфуфу. Кто бы мог подумать, что именно ты, милая моя, поможешь мне. Не нужно бояться, я не причиню тебе вреда. Ты будешь спать и видеть сны о том, о чём всегда мечтала." Всего несколько секунд сопротивления чужому сознанию, и лаборантка падает без чувств. Благо, коридор пуст, и помочь женщине некому, никто не сможет помешать, а потом будет слишком поздно.
Рокудо окутывает сознание Жанны теплом, погружая в сладкий сон, даря чувство защищённости и правильности происходящего, запирая в созданном на скорую руку мире, который доработает её сознание. Пусть спит. Не хватало, чтобы она попробовала оказать сопротивление в самый неподходящий момент, и всё испортила.
Через несколько минут Фурньер поднялась на ноги. На миловидном личике была мечтательная улыбка, в глазах огонёк азарта и желание действовать. Только, для начала нужно было освоиться и разобраться с первичной информацией.

"Везёт мне на девушек." Первая мысль пришедшая в голову, когда, после грандиозного "БАМ", и повреждённой впоследствии камеры, Рокудо удалось вырваться из заточения. Вернее, вырваться, это очень сильно сказано. Спящее, находящееся в подобии комы тело так и осталось там, спелёнатое, подключённое к аппаратам жизнеобеспечения, только рухнувшее на пол, и возможно, сломавшее себе пару костей, когда целостность комнаты была нарушена.
Зато, медиум был обнаружен достаточно быстро, и им оказалась девушка, которая мирно шла по коридору, благо, пустому, там и свалившаяся в обморок, пока туманник осваивался в новом теле. Рискованный трюк, вот так, без подготовки, грубо пробиваться через чужое сознание, тем более, что женщина не очень-то рвалась помогать Рокудо, и пришлось отправить её в спячку. Будь у иллюзиониста меньше опыта - не успел бы, и всё было бы напрасно, но фокус удался, и теперь он на свободе.
Казалось бы, вот он шанс, убирайся из научного центра, покуда не обнаружили, но, кто разбрасывается такими подарками судьбы?
А о таком подарке Мукуро и мечтать не смел. Выудив из головы женщины расположение комнат, и дойдя до своих новых покоев, куда она, собственно, и направлялась, туманник провёл несколько часов за копанием в мозгах новой подопечной, с каждой минутой всё больше воодушевляясь и приходя в восторг. Жанна Фурньер, как звали женщину, работает в лаборатории, находясь в самой гуще событий. О чём ещё можно мечтать? Не только выяснить, но и поучаствовать в эксперименте поддерживания искусственного хадо. Это не считая информации, которой обладала особа, и рабочих журналов, за которыми Рокудо и провёл остаток дня и ночь.

Собираясь утром в лабораторию, Рокудо предвкушал более чем интересное времяпрепровождение. Исследования очень заинтересовали иллюзиониста, и он собирался вклиниться в процесс, работая наравне с Верде и Эрвингом. Ну, или почти наравне. Всё же, до гения вроде Аркобалено ему ещё далеко, но стать достойной заменой лаборантке - почему нет. Её знаний было достаточно, чтобы на уровне ориентироваться в ситуации, и суметь продолжить работу, не принося ущерба самим исследованиям, и тут уже плевать, друзья или враги. В первую очередь иллюзиониста интересовал результат.

- Доктор Верде. - Войдя в светлое, условно просторное помещение, именуемое лабораторией, девушка беглым взглядом оглядела обстановку. Здесь Туманнику предстояло провести какое-то время, если повезёт - довольно долгое, и было приятно увидеть своими глазами, а не через воспоминания ассистентки. Аркобалено находился на своём месте, и Фурньер поприветствовала его улыбкой и взмахом руки.
"Куфуфу. Давно не виделись, Аркобалено Грозы. Будет приятно снова поработать с тобой".
Новая улыбка, искренняя и радостная. Пусть и непривычная усмешка, но характер женщины слишком жизнерадостный для такого. Впрочем, это будет проще, чем играть помощника Бьякурана. Если, конечно, Верде не раскроет его личность. Всё же, он считался гением.

[AVA]http://s3.uploads.ru/t/T1coE.jpg[/AVA]

Кто бы мог подумать, что они увидятся при таких обстоятельствах, и снова будут работать вместе. Впрочем, против Верде туманник ничего не имел, искренне интересуясь его изобретениями, и восхищаясь умом крошки Аркобалено. Крошки.... Проклятие давно снято, но, воспринимать семёрку лучших, превращённых в младенцев для поддержания равновесия, в другом качестве - не всегда получается.   Во всяком случае, когда дело касается конкретно этого представителя Радуги, пускай он и не выглядит больше забавным карапузом.
Девушка искренне смеётся, заполняя своим смехом лабораторию, с интересом глядя на не очень-то приветливого доктора, который, кажется, не понимает, что она тут вообще забыла.
"Куфуфу.  Какая прелесть. Интересно, как они тут работают?! Если я правильно понял то, что находится в этой сумбурной головке, то она должна быть здесь, а не где-то ещё, чтобы в любой момент помочь, не заставляя себя искать."  Хотя, скорее всего, все давно привыкли к таким выходкам, и списывают их на "рассеянность гения", а, ведь, ещё не понятно, что из себя представляет доктор Эрвинг, к которому эта юная особа питает более чем тёплые чувства, если Мукуро ещё что-то смыслит в таких вещах. Одностороннего взгляда на подсознание девушки иллюзионисту явно мало, и куда интересней увидеть всё самому. А что до Верде. Доктор Верде занят своими пробирками, похоже, совершенно не изменившись с их последней встречи, если не считать того, что в росте прибавил.
- Доброе утро.  Я тоже рада вас видеть, доктор Верде. - Девушка посылает собеседнику самую очаровательную из улыбок. Мукуро вполне искренен, наслаждаясь ситуацией. Приятно не только то, что он находится вне стен камеры, может ходить, говорить, использовать свои навыки, выполнить то, зачем рисковал, но и сама встреча. Кто знает, к чему она приведёт, и на фоне всего, тот факт, что кольца Ада и Вонгольская игрушка остались у Зефира со склонностью к клептомании, меркнет.
- Новостей пока нет. Но, разве я могу находиться где-то ещё?! - Очередной перелив смеха-колокольчика. - Вы же не забыли, что совсем скоро должен прийти Нильссен?
Эту крайне полезную - нет-нет, никакого сарказма! - информацию Мукуро почерпнул из рабочего журнала девушки, поскольку её головка была занята чем-то иным, и мысли были не о Зеркальщике, а, возможно, о тех самых пробирках, которые сейчас держит в руке Аркобалено. Или о каких-то других, не важно.
Зато Мукуро один из ложных Хранителей интересовал чуть больше чем полностью. Его, как и других Джокеров, он имел счастье видеть в бою, и мог сделать кое-какие выводы об их способностях и характерах. А ещё то, что новые способности явно не на пользу никому из них.
Потенциально Джокеры обладали куда более сильным хадо, чем данное при рождении, и кое-кому придётся сильно попотеть, чтобы справиться хотя бы с прототипами Джокеров, но оно их и убивало. И если так, насколько реально их вымотать в бою так, чтобы они сами себя уничтожали? Не атаковать в лоб, а опустошать  большим количеством слабых атак, дразня и подстрекая расходовать энергию. И не станет ли это преимуществом в финальной битве, вне зависимости от того, на чьей стороне окажется туманник.

[AVA]http://s3.uploads.ru/t/T1coE.jpg[/AVA]

Каждый раз, когда надо было навещать кабинет профессора Верде - это звучало лучше, чем "идти в лабораторию к доктору", - Катберту хотелось заглянуть, ослепительно улыбнуться, быстро сказать, что ошибся дверью, и ретироваться восвояси. Однако, это было бы так по-алленовски, что он воздерживался. Тем более, что ему требовалось не только подзарядить аккумулятор хадо, но и обследоваться по поводу того, нормально ли и полностью ли оклемался его организм после "общения" с Хранителем Грозы Вонголы; всё-таки ему неплохо досталось, да и лечение Верде "мягким и заботливым" не назовёшь - хотя, должно быть, тот оскорбился бы по поводу того, что его не благодарят на коленях за органы на своих местах, а не "печень там, где селезёнка, почки поменялись между собой". Берт, содрогаясь чуть ли не от макушки до пяток, поймал себя на том, что хочет последовать примеру Дженрайт и смотаться куда подальше от центра, не оглядываясь ни на один миг, эти стены и коридоры попросту внушали ему животный, иррациональный, безотчётный ужас. Спать он тоже нормально не мог, видел рваные, путаные кошмары о том, как жуткие существа в формах учёных из этого, с позволения сказать, исследовательского заведения, но с мордами чуть ли не хтонических монстров терзают его на куски, визгливо, пронзительно и мерзко хохоча. Пробуждался в холодном поту, трясясь, словно его лихорадка бьёт, с расширенными до предела зрачками, и, если кто-то обращался к нему в такой момент, то имел удовольствие слышать, как Нильссен заикается, предпринимая до десяти попыток выговорить то или иное начало предложения. То-то, наверно, позабавились. Как будто это может быть смешным. А сами они что, стальные и с железными сердцами, что ни черта не ощущают, и ужастики их во сне не навещают? Если так, то он за них рад, но ему самому жутко до мурашек. Бесстрашный Катберт, раздолбай Катберт, весь-в-учителя-пофигист Катберт, плюющий на себя и окружающих Катберт, всегда готовый посмеяться в рожу любому Катберт... Видимо, не менее кривое Зеркало, показывающее лишь карикатуры и шаржи, чем Аллен. Притворяться тем, чем не являются, оба умеют виртуозно. И ржать, когда никому не смешно, даже им самим - ни капельки. Ну, впрочем, закономерно. Такое обычно называется в простонародье "дурных привычек лоботряс нахватался". И закончат они почти наверняка одинаково - им проломят череп за дешёвую клоунаду.
- Ave Verde!* - всё-таки добредя до нужной двери, Берт распахнул её и ворвался внутрь, сияя улыбкой. Однако, интонация и весьма характерный гладиаторский жест, насколько тот можно осуществить, таковым не являясь и оружия при себе не имея, указали на подлинный характер его приветствия, - И Вам тоже здрасьте... - бросил он, покосившись на белобрысую ассистентку.
Её присутствие его явно ещё больше выбило из колеи. Красивая всё же, настоящая женщина, хоть и одна из этих местных врачей, а, следовательно, гадина и змеюка редкостная, и совсем не пристало мужчине, пусть и совсем молодому, считай что мальчишке-молокососу, оказаться разрезанным и пристально изученным как изнутри, так и снаружи, в присутствии дамы. Вроде бы, не первые сутки тут, давно привыкнуть должен был, ан нет, всё ещё цепляет... Он ведь не железный, в гроб его пока не положили, а, значит, умеет чувствовать. И ему почему-то не успело стать окончательно всё равно, не вытравили и не выбили всю эту эмоциональную дурь из башки. Плохо старались, видимо. А говорят, что некоторые от прямого удара электричества, сиречь - молнии, умнеют, чуть ли не гениальность и экстрасенсорные способности приобретают; жаль, Берт оказался не из их числа. Или Бовино Ламбо слишком слабо вломил, или он по-слоновьи непрошибаем и по-ослиному бестолков. Слабо, блин? Слабо?! Если это - слабо, то к Вонголе Нильссен больше ни за какие кары и коврижки не ходок! Хотя, и так не ходок, дудки, пусть им другие каштаны из огня, засовывая руки по пятки в костёр, таскают. Катберт адекватный и вменяемый парень, да-да, правда-правда, он не даун и не мазохист, и он больше не хочет! Эта серебряная штука в его теле, выходящая через кольцо, не загорится без его желания и готовности сражаться - а их нет! Пусть забирают обратно, если их такое не устраивает, но он - человек, а не кукла на шарнирах, заставляющих ноги и руки изгибаться на сцене под ненатуральными углами.

* - "Ave Caesar! Morituri te salutant!" - "Слава Цезарю! Идущие на смерть приветствуют тебя!"

[NIC]Cutbert Nilssen[/NIC]
[STA]Ирония судьбы[/STA]
[AVA]http://forumfiles.ru/files/0016/86/12/60465.jpg[/AVA]

Всякое случалось с доктором, он многое пережил и достигал величайших высот. Однако, время, что потихоньку начинает тянуть его за собой в никуда, незаметно влияет на ученого, заставляя его все лучше понимать, насколько жалок мир, и насколько беспомощны обитатели этого мира. Неужели каждый его эксперимент со временем превратится в никому не нужный хлам, а после, словно прах на ветру, унесётся в неизвестное направление, где, в конце концов, будет закопан в никому не известной деревушке? Почему же именно такое состояние неожиданно нахлынуло на Верде, понять нечто подобное было слишком сложно даже для него самого. Он будто пустота, совсем как его второе пламя, никем неизведанное и ни для кого недосягаемое. Достаточно лишь прикоснуться к чему-либо, как то, сразу же потеряет свое бытие, становясь ничем, словно никогда и не имело какого-либо значения. Возможно, глядя на испуганное, зажатое и уже умершее животное, у гения вспылили такие мысли. Тем не менее, не в его характере было уходить в депрессию, скорее это было присуще для бывшего Аркобалено Облака, местонахождение которого Верде так и не знает. Но, стоило ему отвлечься на несколько минут, уйти в раздумья, вспомнив старого знакомого, как неожиданная волна воспоминаний, будто бы снежным комом накрыло его. Начали всплывать моменты давно минувших дней, когда ученый сидел в окружении странных людей, и лишь некоторые из них предпринимали попытки познакомиться с ним. Однако, любой контакт, неважно - речевой или физический, был проигнорирован им. Минуту спустя и перед глазами Верде, вспоминается момент яркого свечения, в ту же минуту, все присутствовавшие рядом с ним тогда обратились в малышей с разными цветами пустышек, они стояли как вкопанные, не понимая, что происходит. И лишь малыш с зеленой пустышкой не придал этому особого значения. Да, было все неожиданно, до ужаса непривычно. Так или иначе, его голова все еще при нем. А, значит, ничего не мешает ему продолжать свои многочисленные исследования. Множество картин прошлого, потихоньку начали поглощать зеленоволосого, однако, все прекратилось в ту же минуту. Как в лаборатории появился голос кого-то постороннего, вернее сказать, человека которого минуты назад здесь не было. ученый стоял непоколебимо, никакого внешнего волнения или же нелепых движений, все было скоординировано до идеала как он и любил.
На приветствие лжи хранителя, Верде лишь кивнул. Таким образом поздоровавшись с вновь прибывшим, а после чисто рефлекторно начал оценивать состояние Катберта, выглядел он мягко говоря не очень. Но, вот не для ученного, ему то вся эта картина показалась до ужаса забавная, его переполняли эмоции он жаждал проанализировать «Зеркало», проверить его с ног до головы, изучить каждый его сантиметр, расспросить все до последнего. Желание было на столько велико, что Верде не смог удержать свою «прекрасную» улыбку, что повествовала окружающим о многом, в том числе о безумии бывшего Аркобалено.
Взглянув на свою сотрудницу, Верде не контролируя свою мимику обратился к ней:
– Милочка, приготовь все для операции и введения дополнительного количества хадо зеркала. Пора немного развлечься – последние слова мужчина произнес осторожно, дабы хранитель их не мог услышать. Однако, поскольку он слишком сильно предвкушал скорейшее развлечение, возможно ему только показалось, что он произнес это тихо.

Несмотря на то, что играть француженку боле чем забавно, Мукуро немного жалеет что он не в своём настоящем теле, и не может вести себя естественно. Что-то подсказывает, что и одному из лучших представителей Аркобалено так было бы гораздо интересней. Всяко веселей, чем с лаборанткой, которая хоть и была очень даже хорошенькой и разумненькой - с Мукуро, по его скромному о себе мнению, всё равно не сравнится.
Серьёзно кивнув, Туман призадумался, вспоминая записи в методическом журнале, и ещё раз мысленно похвалив Жанну за такую педантичность в ведении рабочего журнала, принялся за дело. Очень хотелось сделать что-то необычное, не вписывающееся в рамки поведения лаборантки, тем самым намекнув Верде, что у него прямо под носом вершится подстава. Увы, такого себе позволять было нельзя. Слишком важно оставаться нераскрытым. Слишком важно находиться в стенах научного центра, пока, как минимум, не подвернётся возможность забрать собственное тело.  Как-то перспектива ещё долгое и непродолжительно, в случае если придётся скрываться, время ходить в теле этой милой девушки, без конца подавляя её сознание, иллюзионисту не улыбалось. Хотя бы потому, что она была слабее и ограничивала его возможности.
Посему Мукуро честно делал что сказано, готовясь поучаствовать в интересующем его процессе и воочию увидеть технологию закачки искусственного хадо. Теорию он постиг ночью, читая журналы всё той же мисс Фурньер, а сейчас настало время практики.

- Сейчас всё будет готово, Доктор Верде. - Негромко отзывается Мукуро, вслед за Аркобалено немного понизив голос. Не сказать, что это уберегло бы зеркальщика от лишней информации, но создало бы видимость сокрытия дальнейших действий. Гораздо более пугающую, чем если бы Гроза говорил как обычно, не пытаясь понижать голос. Тогда это могло бы выглядеть как шутка.
Мукуро улыбается Катберту, не спеша приближаясь, держа в руках пластиковый контейнер с приборами, которые могут понадобиться в процессе.  Ящик ставится на столик рядом, а итальянец, всё с той же улыбкой подходит к Джокеру, и мягко, но настойчиво надавливает ему ладошкой на грудную клетку, предлагая сесть нормально.

- Присаживайтесь, мьсе Нильсен. Вам ведь уже знакома эта процедура. - В глазах девушки на несколько секунд мелькают смешинки, а улыбка из вежливой превращается в насмешливую. Он так шутит, храбриться, и пытается казаться беззаботным. Бывают люди, у которых именно так проявляется защитная реакция на стрессовые ситуации. Пожалуй, они нравились туманнику больше, чем паникёры и плаксы, выглядящие откровенно жалко, или агрессоры, которые просто скучны и предсказуемы. Мукуро чувствует страх Катберта, и шутки ради, всего на мгновение посылает ему персональную иллюзию, в которой он скончался прямо вовремя подзарядки. Эдакое мимолётное видение, сформированное опасением.  - Если вы так хотите, может голову вам и снимут, но чуть позже. - Совершенно серьёзно, параллельно застёгивая ремни, говорит девушка - А пока, может вы расскажете о произошедшем? Что-то, может, вас насторожило? И насколько вы были слабее, если чувствуете, что вам может понадобиться ещё один кристалл?

Это были важные вопросы и, закончив с ремнями, Рокудо берётся за рабочий журнал. Искусственное хадо - это прорыв и открытие, и необходимо учитывать все его стороны. Тем более, если в противниках у Катберта был кто-то из Десятых. Этот факт не слишком-то волновал иллюзиониста. Сражалась не Хром, иначе он бы узнал, несмотря на то, что закрылся от неё, да и то, что говорил Бьякуран, хоть и походило на блажь, но было правдой.  А вот детали  итальянца очень даже интересуют. Желательно сразу с места событий.

- Доктор Верде, всё готово. - Отчиталась француженка, и отошла от Катберта, чтобы не мешаться. Если лаборантка понадобится, Аркобалено позовёт её сам. А вопросы, которые могут пригодиться в работе и анализе, что удачно входит в обязанности захваченной девушки, можно задавать и за столом, попутно конспектируя.

[AVA]http://s3.uploads.ru/t/T1coE.jpg[/AVA]

А вот столь радикальной реакции доктора, Жанна-Мукуро совсем не ожидал. Что он пропустил и как так вышло, что невинная шутка обернулась делом? Может об этом не знала сама Фурньер, да и Зеркальщик Катберт выглядел вполне бодрячком, но факт оставался фактом - его сейчас действительно вскроют на его же благо.
Туманник не сдерживается, и один раз беззвучно хлопает в ладошки, предвкушая дальнейшее. Участвовать в операциях раньше ему не приходилось, а значит нужно как-то выходить из ситуации, в которой можешь не только нечаянно забыть какой-нибудь зажимчик в пациенте, но и что гораздо хуже - с потрохами спалиться, выдав себя незнанием, или практическим неумением элементарных для француженки вещей. В конце концов тушка кролика, которую ждет вскрытие не человек.

Это только подогревало интерес иллюзиониста, любящего танцевать на острие клинка, и выходить сухим из воды, даже если это важные мелочи вроде конспирации, провал в которых может стоить не только лишением доступа к новой игрушке, но и жизни, при неудачном раскладе.

Сосредоточиться на собственном сознании и сознании Жанны одновременно, пробираясь убаюкивающей, гипнотизирующей иллюзией к ней в мысли. Они тягучие и смутные, так как девушка спит, и это облегчает задачу. На всё про всё у Мукуро меньше минуты, ведь Аркобалено ждет свою помощницу.

Девушке нужно внушить, что у неё на несколько мгновений помутилось сознание, пока она шла за всем необходимым доктору. А теперь она должна сосредоточиться на Катберте, сделать свою работу и только потом думать о том, что она не помнит, как оказалась здесь, и с чего ведёт. Просто она устала и мало спала ночью, изучая свои записи и добавляя к ним заметки. Сперва Зеркальщик. Сперва дело. Остальное терпит.

Мукуро очень повезло с медиумом. Девочка ответственно относится к своим обязанностям, и такая концепция ей довольно близка. Впрочем, не удивительно. Было бы странно если бы Верде набирал в лаборанты кого попало, позволяя работать вместе с собой, пусть и на подхвате.
Жанна готова действовать, а Мукуро отстраняется, давая девушке свободу, ежесекундно отслеживая каждую её мысль, и, если она начинает идти в опасном для него направлении - корректирует иллюзорными образами, наполненным желанием сперва выполнить свои обязанности.
Такие иллюзии - тонкая материя. Видимые быстрыми отрывками жертве, они проникают в сознание и баюкают. Работа не слишком сложная, но кропотливая, требующая сосредоточенности. В бою бы не сработало, перекрываясь более сильными эмоциями реальности. Не сработало бы и при сильном потрясении, но пока обстановка спокойная - можно рискнуть.

На случай провала у итальянца имелся и план "Б". Стоит девушке сорваться с крючка, Туманник сразу же подавит её волю, забирая контроль, и, если нужно, рискнет жизнью болтливого Джокера, либо взявшись помогать самостоятельно, либо изобразив обморок, в зависимости от этапа операции.
Но, к счастью для Катберта Нильсена всё прошло гладко. Жанна на время задвинула лишние размышления в долгий ящик "потом", и сосредоточилась на блондине и докторе, пока всё не было закончено.

С последней фразой Верде Мукуро устраивает француженке обман-иллюзию в виде потери сознания, и сам берется за дело.

Благо, привести в сознание человека не слишком то и трудно, и Рокудо не рискует провалиться, кивая доктору, периферическим зрением наблюдая как он отправляется к креслу.

Пока руки делают, иллюзионист осмысливает весь процесс, сосредотачиваясь на этапе закачки хадо и сопоставляя увиденное с прочитанным в лабораторном журнале.

- Доктор Верде, мсье Нильсен в норме. Состояние стабильное, нарушений не наблюдается. - И обернувшись к Зеркальщику. - Ещё пара минут, мсье, и сможете идти к себе.
Туман улыбается парню ласковой улыбкой девушки, на секунду сменив маску сосредоточенного равнодушия на человеческое беспокойство. Такое же наигранное.

Очень хочется поговорить с Аркобалено. Не как лаборантка, а как говорил бы сам, но увы. Все что сейчас может Рокудо - наблюдать, делать, что тему говорят, и действовать скрытно, узнавая всё нужно самостоятельно.
[AVA]http://s3.uploads.ru/t/T1coE.jpg[/AVA]